Лама Оле Нидал
Лекция в Берлине, весна 2007 г.
К Будде за поучениями приходили разные люди, но всех их объединяло одно — они были готовы принять ответственность за собственную жизнь.
Если думать, что источником наших проблем являются другие — общество или бог с плохим чувством юмора (есть несколько религиозных систем, которые опираются на такое предположение) — то на какое-то время это может принести эмоциональное успокоение.
Буддизм начинается с того, что мы принимаем ответственность за собственную жизнь и пытаемся понять, что мы сами и наше тело — это результат того, что мы делали, говорили и думали раньше, начиная с безначальных времен.
Именно с этого начинается буддизм — нет ни веры, ни предопределения, с которыми ничего нельзя сделать. Всё, что еще не произошло, можно изменить.
На первом уровне поучений Будды, где объясняется какие действия приносят вред, а какие — пользу, присутствие учителя необязательно. Его роль сводится к предоставлению методов, позволяющих понять и запомнить эти наставления. Этой же цели можно достичь при помощи изучения текстов. Например, в странах Юго-Восточной Азии, где практикуют, в основном, поучения Малого пути, монах может курить по дороге к месту, где даются поучения, а потом читать текст, в котором идет речь о наставлениях Будды, и никто даже не будет пытаться отождествляться с ним, поскольку его роль сводится исключительно к передаче информации — связь между учителем и учеником в данном случае не важна.
Если же мы хотим пойти дальше и развить такие качества как сочувствие, интуиция или мудрость, нам обязательно нужен учитель. Поэтому, в Северном буддизме, учитель, которого еще называют гуру или лама, играет куда более важную роль. Здесь мы открываемся происходящему на уровне мотивации, ощущений и опыта. На этом уровне мы наблюдаем за учителем и ожидаем от него гораздо большего. Учитель часто может быть монахом или монахиней, что дает ему возможность скрываться под рясами, но большинство действительно эффективных учителей — миряне с большим жизненным опытом. С ними можно установить непосредственный контакт и ожидать, что они будут вести себя в соответствии с тем, что говорят. Если, например, они говорят о терпении,
то не должны пинать собаку за то, что та лает слишком громко, а если учат сочувствию, то жестко обходиться с теми, кто приходит к ним со своими проблемами. Они должны быть живым примером своих поучений, той информации, которую передают. Кроме того, важна мудрость, но это не значит, что учитель должен знать всё. То, что он знает и чему учит должно быть истинным, то есть исходить от Будды, быть результатом опыта и иметь применение в жизни других. На этом уровне учитель не может сказать: «Делай то, что я тебе говорю, а не так, как поступаю я сам».
Применяя поучения высшего уровня, где ум ламы сливается с умом ученика и оба полностью открываются друг другу и вместе переживают происходящее, связь с учителем важна на всех уровнях. Чтобы создать такую ситуацию, и она действительно приносила пользу, учитель и ученик должны придерживаться определенных принципов. В Алмазном пути лама передает взгляд — непоколебимое понимание того, что каждый, даже если он не догадывается об этом, уже является буддой, может реализовать и проявить все совершенные качества ума, а за отражениями находится само зеркало, которое всё знает и понимает. Учитель должен излучать уверенность, что вневременный ум никогда не умрет и не исчезнет, а появляются, изменяются и исчезают только объекты нашего восприятия. Лама старается дать ученику почувствовать это посредством передачи Махамудры, но для того чтобы объяснить другому, каков на вкус сахар,
нужно сначала попробовать его самому. Чтобы говорить о нерожденной радости ума, независимой от любых внешних воздействий, или же о том, как светит солнце в безоблачном небе, как сияет зеркало, если с него стереть пыль, учитель должен обладать собственным опытом. Чтобы лама мог передать свой взгляд, сам ученик должен иметь доверие к собственному врожденному потенциалу. У меня есть свой способ пробуждать в ваc эту открытость — когда я чувствую, где скрывается ваш потенциал, откуда вы можете сделать шаг вперед — я сильно хвалю вас за те качества, которые вы должны развить, и, в конце концов, это происходит. Я просто засеваю в вашем уме хорошие впечатления и чувства.
На учителя возложена огромная ответственность, поэтому он, конечно же, не должен советовать ученикам выпрыгивать из самолета без парашюта. Он должен хорошо знать своих учеников и их жизнь. Может быть потому, что я четыре года боксировал на ринге, у меня есть чувство того, кто сколько может выдержать, прежде чем упадет, сколько у кого сил. Это практическое знание границ человеческого потенциала позволяет мне высвобождать в вас самое лучшее. В этом смысле учителя можно сравнить с садовником, прилагающим все усилия, чтобы растения в его саду цвели и радовали красотой окружающих. Вопрос доверия здесь очень важен — ученик может пробудить его в себе, если видит, что учитель живет так, как учит. Обычно я говорю: «Я стою перед вами голый, вы видите, что берете». Учитель использует крючок вдохновения, которое опирается на его собственный опыт, а мы — кольца открытости и можем доверять собственному потенциалу, своим способностям и силе, о которых учит лама. Мощная связь на уровне Алмазного пути основана на том, что учитель видит дремлющий в людях потенциал, они со своей стороны доверяют ему и хотят развивать внеличностные качества и внутреннюю силу для блага всех существ. Это всесторонняя связь.
Такая связь носит самый глубокий характер и не идет ни в какое сравнение с той, которая создается на уровне Малого пути, где учитель просто передает учения, а потом уходит. Она намного глубже, чем связь на уровне Великого пути, где учитель заявляет о себе примерно следующее: «Хотя сам я и не понимаю всего до конца, но могу вас этому научить, поскольку это просто здравый смысл». В Алмазном пути учитель должен обладать богатым жизненным опытом, ведь здесь передача происходит во время всесторонней встречи на уровне тела, речи и ума, и именно так приходит настоящее развитие. Этот прилив понимания происходит благодаря инстинкту, сильным чувствам и воспоминаниям и может пробудить внутреннего Эйнштейна, Шекспира, Трех Мушкетеров и любые другие качества ума.
950 лет назад Марпа учился у Наропы, по виду — обычного старика-индуса без нескольких зубов, с обгорелой на солнце кожей и морщинистым лицом. И вот,
однажды, рядом с Наропой возникло энергополе «О, Алмаз!» (санскр. — Хеваджра, тиб. — Кье Дордже) в союзе с партнершей. Он был огромный и сиял как тысяча солнц. Наропа спросил Марпу, видевшего такое впервые: «Кого из нас ты поприветствуешь первым?» И Марпа подумал так: «Наропу я вижу каждый день, а вот джентльмен с девушкой выглядят очень привлекательно», — после чего поклонился форме из энергии и света. Тогда Наропа сказал: «Ошибка!», — и растворил форму Будды в свете, который затем влился в его сердце. Дело здесь в том, что сила отождествления с живым человеком, у которого мы учимся и с которым обмениваемся информацией на всех уровнях, обеспечивает нам самое быстрое развитие.
Какова задача учителя? Прежде всего, он должен любить своих учеников. В противном случае его усилия обречены на провал. Кроме того, он должен естественным образом наслаждаться сотрудничеством с ними. Это действительно очень важно, поскольку великие и замечательные вещи не происходят без симпатии и хороших чувств. Не менее важен и жизненный опыт. Если посмотреть на наших друзей, которых я прошу путешествовать с лекциями, можно заметить, что они не всегда в совершенстве знают Дхарму. Часто им самим приходится расспрашивать других.
Но я выбрал их, поскольку они эффективны в жизни и любят делиться своим опытом. Конечно же, иногда случается так, что им приходится работать с гордостью, но у них есть хорошая база. Поэтому всё бесполезное отпадает, и остается пример, которым могут воспользоваться другие. Кроме того, сами ученики со временем становятся более зрелыми и знают, к кому с каким вопросом лучше обратиться. Меня никто не спрашивает о праведности (я даже не знаю, как правильно пишется это слово), но вот люди вроде Войтека рассуждают об этом постоянно (смех). Люди знают сильные стороны других, и это естественно. Хороший учитель должен быть честен и всегда готов ответить: «Не знаю», — переадресовав вопрос тому, кто может знать ответ. То, что
мы знаем и представляем — важно, и поэтому должно выглядеть убедительно.
И здесь у нас постоянно возникает определенная проблема, поскольку в Тибете группы, практиковавшие в разных долинах, использовали разные практики и по-разному толковали определенные вещи. Мы решили использовать Нёндро в том виде, в котором получили его от Калу Ринпоче, а все остальные практики происходят из долины Цурпху. Причиной этого послужила нехватка времени для того, чтобы изучить всё — поэтому мы с Ханной решили давать то, что знаем сами. Есть много видов Нёндро, но все они одинаковы по сути, и их применение ведет к одному и тому же. Наверное, одна из самых важных практик для нас — призывание Черного Плаща. Мы будем вместе до тех пор, пока ее выполняем. Также, существенно важна медитация на Восьмого Кармапу — нашего йидама. Именно эти практики ведут к тому, что мы всегда и везде будем работать вместе, когда бы ни повстречались, и всё будет расти. Однако, если вы начнете применять множество других практик, то наши пути разойдутся. В этом смысле лама должен высказываться недвусмысленно и подавать ясный пример. При этом он не должен говорить: «То, что я делаю — лучше всего». Скорее, он должен показывать людям разные возможности. Учителя, обладающие опытом окончательного уровня реализации и способные к открытости, тем самым пробуждают доверие в других. Вот и всё. На них лежит большая ответственность за учеников. Например, когда вокруг какого-то индуистского гуру разгорается очередной скандал, то проблема возникает у тех, кто не может отличить буддизм от индуизма. А однажды разочаровавшись в буддизме, трудно будет вернуть доверие к своей просветленной природе. Этот процесс может занять несколько жизней.
Учитель — это зеркало, в котором ученик может увидеть свое истинное лицо, — он просто показывает ученику его собственные врожденные качества. Вот почему важно, чтобы все поступки учителя были убедительными — тогда они будут вызывать доверие. Лама должен быть хорошим примером, и его поведение не должно слишком меняться под влиянием внешних обстоятельств. Кроме того, если учитель только и делает, что сидит в пещере и время от времени произносит «Ом, милый Ом», — он, наверняка, никому не вредит, но и не трогает никого по-настоящему глубоко.
Иногда учителю необходимо публично заявить о своем отношении к важным вопросам, не связанным с буддизмом, например, высказать свое мнение по поводу того или иного политического вопроса. Но, поступая так, он должен ясно указывать, что сказанное им не исходит от самого Будды. Исторический Будда жил две с половиной тысячи лет назад и, возможно, говорил что-то о будущих религиях. Об этом свидетельствует, например, Тантра Калачакры. Однако это не повод политизировать буддизм. Если учитель берет на себя такого рода ответственность и говорит людям что-то не относящееся к учению, но помогающее избежать проблем и страдания, он не должен делать это как буддийский лама. Скорее, это позиция ответственного и мыслящего человека. Это очень важно. Если поступать иначе, то можно принести вред и даже отвратить учеников от практики. В то же время, если учитель вообще избегает высказываться по поводу важных мировых вопросов, то ученики могут воспринять такое поведение как бегство от ответственности.
С одной стороны, мы, как буддисты, не должны ненавидеть своих врагов, поскольку нам известно, что когда придет время их смерти, все проблемы, которые
они создали своими вредными действиями, свалятся им на голову и заставят их страдать. С другой стороны, нужно всегда добиваться того, чтобы всё происходило позитивным образом и учить людей тому, что всё можно изменить. Мы должны поступать так не только как буддисты, но и как просто ответственные люди. Здесь учитель должен быть особенно внимателен, чтобы не оказаться в роли демагога, шествующего во главе демонстрации. Напротив, он должен передавать информацию спокойно, чтобы ученики могли ею воспользоваться и, однажды избежать проблем.
В буддизме существуют различные обещания и связи, которые действуют на внешнем, внутреннем и тайном уровнях. Поэтому хорошо знать, какие обещания дал учитель. У монахов и монахинь — всё просто. Новичкам, которых сегодня, наверняка, большинство, нельзя делать 37 вещей, в то время как монахам, получившим все посвящения, запрещены 254 действия, а монахиням — 350. Очевидно, не все эти запреты столь важны и применимы в жизни, где, например, невозможно избежать общества женщин даже в транспорте. Причиной, по которой монахи и монахини давали обещания, было желание избежать мешающих чувств и создать определенный внутренний покой, который защищал бы их. Поэтому внешние обещания иногда называют обетами личного освобождения. В средневековой Европе монастыри были единственным местом, где можно было получить образование (в Тибете эта ситуация сохраняется по сей день). Среди людей, приходивших в монастыри, всегда были сильные люди, которые хотели получить образование, и, как только им это удавалось, уходили, не в силах вынести ограничений монастырской жизни. Позже, когда церковь утратила монополию на образование, а люди смогли получать знания в школе, монастыри стали идеальным убежищем для тех, кого не привлекала борьба за существование, которую нужно вести в повседневной жизни. Поскольку окружающий мир не так сильно вдохновлял таких людей, они естественным образом склонялись к интенсивному обучению.
Мирян, принявших внутренние обеты, связывают лишь несколько вещей: они должны избегать убийства, воровства, лжи, причинения сексуального вреда и зависимости от алкоголя и наркотиков. Кроме следования этим обещаниям важно развивать в себе внутреннего учителя, то есть вести себя как бодхисаттва, который стремится достичь Просветления для блага других. Критерием выполнения данного обещания служат парамиты, или правильные действия (на санскрите «пара» — нечто выходящее за пределы, и «мита» — хороший поступок).
Если наш учитель — монах, то мы знаем, что ему можно делать, а чего нельзя. Например, монахам и монахиням нельзя видеть других обнаженными, и важно
оберегать их от подобных зрелищ, поскольку им тоже свойственны желания. В современном мире это невероятно сложно, и нужно сохранять дистанцию, чтобы облегчить им жизнь. Конечно, бывают монахи, которые выше этого. Например, ламу Лопен Цечу мог обнять каждый, да и сам Ринпоче мог наслаждаться обществом женщин и спокойно держать их за руки.
Как и зачем мы должны совершать освобождающие действия? Важно понимать, что тот, кто действует, само действие, и тот, для кого оно совершается, — это один и тот же сон.
Если мы делаем или говорим что-то полезное, но при этом сохраняем подход «я делаю это для себя» — это прекрасно, но тогда сохраняется концепция разделения на себя и других. В результате мы наполняем ум позитивными впечатлениями, которыми насладимся после смерти, получив, вдобавок, хорошие условия для нового рождения. Но эта двойственность по-прежнему будет блокировать наш ум, и это будет продолжаться до тех пор, пока мы не поймем, что нет никакого постоянно существующего «я» ни в теле, ни в мыслях, ни в чувствах. Есть только впечатления, которые приходят и уходят, а единственным постоянным и истинным явлением можно назвать сознание — способность осознавать. Это то, что называют поверхностью зеркала или океаном под волнами. Пока мы не поймем этого, всё происходящее будет оставлять в нашем уме двойственный след, и позднее мы будем переживать мешающие чувства, вследствие возникновения которых совершаем ошибки. Только в случае если нам удастся понять, что субъект, объект и действие — части одного целого, мы будем щедрыми и добрыми по отношению к другим, и это будет для нас чем-то совершенно естественным, хотя бы потому, что другие по своей сути ничем не отличаются от нас. Осознавание, которое смотрит через наши глаза и слышит через наши уши — совершенно одинаково в каждом из нас. Достигнув этого понимания, мы сможем совершать позитивные действия уже не с целью поддержать иллюзии «эго», а направляя их на то, чтобы они
приносили абсолютную пользу нам и всем вокруг. Тогда они превратятся в освобождающие действия.
Первая парамита — щедрость, проявляется несколькими способами. На внешнем уровне мы оказываем материальную помощь тем, кто в ней нуждается.
Можно сказать, что самой эффективной материальной щедростью, наверняка, была бы цивилизованная помощь в контроле над рождаемостью людей в перенаселенных странах, так чтобы родители обзаводились не более чем двумя детьми до тех пор, пока демографическая ситуация не придет в норму. Гораздо лучше иметь двоих детей, которые окончат университет, чем десять будущих уличных попрошаек. Это более продуктивно и лучше для всех. Этот вид щедрости особо актуален для экваториальных стран, где угнетенные женщины рожают ежегодно, так как секс без контрацептивов — единственное развлечение для живущих там мужчин. Но самый важный вид щедрости — это помощь людям в осознании того, что их ум — ясный свет, его невозможно
уничтожить, он всегда радостен в смысле переживаемого нами опыта, а в своих проявлениях — сочувственный и мудрый. Мы не можем дать людям ничего более замечательного, чем доступ к природе ума. Если мы делаем это, осознавая единство субъекта, объекта и действия — это и есть наивысшая щедрость.
Вторая парамита — правильное поведение. На этот счет Будда дал десять наставлений.
Он советует, чтобы на уровне тела мы:
- оберегали жизнь, вместо того чтобы ее отбирать;
- давали другим всё необходимое, вместо того что-бы отнимать и красть;
- приносили сексуальную радость, вместо того что-бы разбивать сердца, ранить или унижать. Совершенно неприемлемо применение физического насилия к женщинам, распространенное в некоторых культурах.
Что касается нашей речи, то Будда советует:
- говорить правду, поскольку ложь приводит к запутанности, и в результате люди совершают ошибки и страдают;
- сказанные нами слова должны сближать людей, а не разобщать их, поскольку в последнем случае возникает множество негативных чувств, и мы сразу теряем доверие окружающих;
- помогать другим найти в жизни занятия, которые приводили бы к долговременным позитивным результатам, чтобы люди не тратили свое время только на спорт или моду;
- помогать людям учиться говорить так, чтобы их речь производила приятное впечатление, а не звучала отталкивающе.
На уровне ума:
- нужно желать людям счастья и ни в чём им не завидовать. Это легко, если мы всегда помним о том, что каждый из них может в любой момент умереть. Поэтому радоваться их удачам и хорошим поступкам, мыслить ясно, исходя из собственного понимания, намного лучше, чем поминутно впадать в запутанность по мелочам;
- использовать тело, речь и ум таким образом, что-бы приносить пользу себе и другим, избегая ошибок, результаты которых неприятны;
- если мы видим, что чьи-то действия приносят вред другим существам, то нужно реагировать, а при необходимости даже физически, в то же время, остерегаясь мешающих чувств. В таком случае мы будем действовать как врач, причиняющий боль пациенту во время операции для его же блага, при этом на долгую перспективу.
Нужно всегда помнить, что нам не удастся переложить ответственность за наши действия на каких-нибудь богов — карма, так или иначе, созреет. Особенно
не любят карму в исламе. В копенгагенском центре у нас хранится книга, в которой мусульманские ученые объясняют, что закон причины и следствия не работает, и поэтому люди должны делать то, что им предписывается. Однако, на самом деле, не существует такого бога, плечи которого были бы достаточно широки, чтобы взвалить на себя все наши негативные поступки. Рано или поздно всё неизбежно вернется к нам.
Третье освобождающее действие — терпение. Если мы понимаем карму, то просто больше не имеем права злиться. Мы должны быть терпеливыми. Здесь я хотел бы сказать кое-что мужчинам: если женщина видит, как вы злитесь, то в ее глазах вы теряете лицо, поскольку злость является признаком слабости. Если же женщина вдруг начинает повышать голос, то лучше быстро покинуть комнату. Если мужчина хочет быть счастлив, то должен найти счастливую женщину, а не гневную или гордую, заполучить которую восхитительно, но потом тяжело находиться с ней рядом. Но поскольку большинство женщин в Кагью относятся к типу желания, то особых проблем здесь быть не должно.
Четвертая парамита — радостное усилие. Если мы родились на Западе, то, как правило, достаточно обеспечены. Даже живя на пособие, мы всё равно чувствуем себя гораздо лучше, чем люди в Индии или Африке. Кто-то может спросить: «А зачем вообще работать?» Заниматься осмысленной деятельностью важно, поскольку это позволяет строить взаимоотношения с другими людьми и делать для них что-то полезное. Поэтому нужно упорно работать. Есть такая книга — «Просветление лентяя». Первую страницу можно назвать смешной, вторая вызывает сомнения, а третья… ее просто нет. Даже если кто-то хочет только медитировать, ему придется тяжело работать, не вставая с подушки по десять часов в день, и вкладывать в практику очень много энергии и усилий. Поэтому ленивый учитель, который ничего не делает и тратит свое время впустую, — не слишком хороший пример. Нужно каждый раз делать всё больше и больше, постоянно расширяя границы возможного. Покинуть область комфорта, где всё складывается наилучшим образом, и очутиться на неизвестной территории, где люди сморят на нас и спрашивают: «Кто он такой, и что он здесь делает?», — вот что позволит вырасти нашему доверию к самим себе и чувству удовлетворенности, которым мы сможем заражать окружающих. Работа для других — замечательна, и мы вправе ожидать ее от своего
учителя. Повсюду столько всего необходимо сделать, и тот, кто теряет время, не сможет вдохновлять других. Перепрыгивать с уровня на уровень — действительно восхитительно. Должен признать, что в первые годы распространения буддизма на Западе я работал через силу: всегда водил машину сам, недосыпал, не всегда контролировал свое тело — совсем не так, как теперь. В результате, проводя медитации после лекций, я часто засыпал, ошибался, и это не производило хорошего впечатления. Поэтому, нужно владеть ситуацией, оставаться нормальным, способным вести беседу и нормально функционировать. Недостаточно просто внести поле силы в комнату — нужно сохранять способность ясно и на глубоком уровне общаться с людьми. Это касается и повседневных ситуаций, таких, как занятия спортом или езда на мотоцикле. Мы должны постоянно наблюдать за умом, учиться всё лучше и лучше, чтобы потом делать как можно больше для других. Что бы мы ни делали, нужно думать о том, как приносить еще больше пользы, раскрывать потенциал людей и помогать им.
Пятым освобождающим действием является медитация. Многие полагают, что вполне достаточно и четырех, но если мы действительно хотим работать с умом и двигаться вперед, то нужно медитировать. Зачем нужна медитация, для чего мы работаем с умом? Мы делаем это, поскольку в его закоулках прячутся всевозможные «преступники», которые, ускользнув из-под нашего контроля, захватывают власть над нашим мозгом, и это ведет к тому, что мы говорим или делаем постыдные и бессмысленные вещи. Лама должен быть всегда осознан, поскольку одна единственная ошибка может стоить ему доверия учеников, что, в свою очередь, может лишить его возможности приносить им пользу. Монахи прибегают к внешней дисциплине, в то время как учитель, являющийся бодхисаттвой, должен обладать дисциплиной внутренней. Он должен понимать, что служит примером, и мотивировать других
к ежедневной, хотя бы пятнадцатиминутной медитации. В противном случае, его ученики будут блуждать по кругу, как мухи в бутылке — это не приведет ни к чему хорошему.
Шестая парамита — мудрость, подразделяется на:
- лодрё — практическую мудрость;
- шераб — в равной степени практическую и интуитивную мудрость;
- йеше — высшую разновидность мудрости.
Все освобождающие действия представляют собой определенные инструменты и методы помощи другим в развитии их просветленной природы, но мудрость
йеше служит венцом всему. Учитель-мирянин, который плотно контактирует с людьми, должен стараться развивать именно ее.
Когда ученик выяснит, что его лама обладает всеми необходимыми качествами и решит следовать за ним, на его плечи тоже ложится определенная ответственность. Он должен всегда видеть ламу на высшем уровне. И дело тут не в благополучии учителя — как правило, у него и так хватает забот, и есть множество людей, которые хотят стать его учениками. Речь идет о развитии самого ученика. Говорят, что если видеть обычного человека как Будду, то мы получаем благословение Будды, но если видеть Будду как обычного человека, то у нас просто разболится голова. Чем выше уровень, на котором мы воспринимаем учителя, тем больше мы открываемся и больше получаем. Если он действительно знает, о чём говорит, можно получить довольно много, и это усилит нашу практику. Если же это не слишком очевидно для нас, мы не будем относиться серьезно к его словам. Прежде чем довериться учителю, следует посмотреть, как относятся к нему другие ламы, признают они его или нет, знает ли он то, о чём говорит и ведет ли себя в соответствии со своими словами. Если мы считаем, что получили что-то от Будды, то будем лучше практиковать, и передача будет более полной. Ученик также должен быть честным. Учитель — не полицейский, и не будет добиваться правды. Он всегда встречается с вами на том уровне, который соответствует уровню открытости. Чтобы не тратить его время, нужно честно признаваться в том, что с вами происходит, даже если это кажется чем-то инфантильным или эгоистичным, поскольку даже маленькие препятствия могут блокировать развитие. Нужно поговорить о них с учителем, который, благодаря своему опыту, сможет посоветовать выход из этой ситуации. Вместе с тем, это бывает не всегда приятно и самому учителю. За многие годы общения с учениками я научился тому, что если хочешь помочь,
нужно делать это мимоходом, словно не подозревая о том, что делаешь. Даже в тех случаях, когда люди падают действительно низко, никогда не нужно им показывать, что вы заметили их слабость. Нужно просто стараться сделать всё возможное, чтобы им помочь. В начале семидесятых, когда у меня было недостаточно опыта, я помог одной группе из Мюнхена. Я сделал это с полным пониманием их проблемы и от всего сердца. Они же, выйдя из трудного положения, сочли меня врагом, потому что я видел их слабыми. Если встретите когданибудь пьяного бутанца, который будет порываться рассказать вам всё о своих жизненных неурядицах, уходите поскорее, поскольку наутро он будет считать вас врагом только потому, что вы знаете о нём то, что он предпочел бы скрыть.
Следуя моим советам, вы становитесь моими партнерами. Я раскрываю вам тайны учительского мастерства: не позволяйте людям падать, помогайте им расти. Буддизм учит сочувствию, а не жалости, он помогает людям, делая их сильными и позволяя им крепче стоять на ногах. Дав Обещание бодхисаттвы, следует как можно лучше придерживаться шести парамит. В Алмазном пути, кроме этого, важно и другое. Помню, что всегда, когда моя голова оказывалась выше головы Кармапы, я чувствовал себя неловко. Это на каком-то тонком уровне нарушало естественный порядок вещей. Ошибка считать учителя тем, кто ограничен временем и пространством — это поле энергии пронизывает собой все времена и места.
Одним из методов Алмазного пути являются обещания. Я имею в виду четырнадцать обещаний ветви и восемь обещаний корня. Если нарушить коренные
обещания, то засохнет всё дерево, в то время как нарушение обещаний ветвей ведет к тому, что всё выглядит немного странно. Большинство из этих обещаний сейчас не имеют для нас никакого значения, поскольку касаются практик союза, выполняемых вместе с соответствующим партнером. Однако среди них есть и такие, которые касаются связей с разными людьми: отцом, матерью, сестрой, братом, сыном, дочерью или любовницей. Важно не блокировать ни одну из таких связей, относиться к ней с уважением, быть открытыми и черпать в ней вдохновение.
Эти четырнадцать обещаний ветви и восемь обещаний корня можно свести к трем: поддерживать связь с Буддой, его учением и нашими друзьями на пути. Следует отметить, что делать это нужно разумным образом. Если внимательно разобраться в учении Будды, то можно увидеть, что оно применимо и в современном мире. Абхидхарма и Сутра очень полезны, однако Винайя и Тантра могут привести к запутанности. Разобравшись во всём, что можно, а что нельзя делать монахам или монахиням, может показаться, что они живут на Луне. Не следует чрезмерно погружаться во всё это: знания должны помогать придерживаться обещаний. Тантрические тексты написаны так, что их невозможно понять без соответствующей подготовки. Прочтя, например, Тантру Хеваджры, большинство людей скажет: «Нет уж, увольте». В одном месте, например, можно прочесть, что необходимо переспать с матерью или сестрой. Однако нельзя понимать это буквально, ведь на самом деле речь идет о том, чтобы в медитации задействовать два центра нашего тела. В другом месте читаем: «Убей сто врагов», — и здесь снова нужно разъяснение, поскольку имеется в виду повторение стослоговой мантры. Все эти наставления обретают смысл лишь при условии, что мы предварительно получили определенные знания. Мой совет таков: если вы вдруг обнаружите, что какие-то поучения Будды выглядят странно, то не думайте, что у кого-то был плохой день или что-нибудь подобное. Будда был достаточно мудр, просто эти поучения предназначены для других людей, непохожих на вас. Когда мы с Ханной начали учить в Европе, мы были практически единственными буддистами, и нам казалось, что нужно представлять весь буддизм. Приходилось углубляться в те вещи, которые нам самим были неинтересны, среди которых мы чувствовали себя неестественно, и люди замечали, что нам не хватает искренности в изложении. Потом стали появляться группы практикующих Тхераваду, Дзен и Махаяну, и постепенно мы смогли сосредоточиться на том, что нам по-настоящему было близко — на Алмазном пути. Находясь в обществе друзей и не испытывая необходимости вести себя каким-то особенным образом, мы становились сильнее. Вы можете доверять поучениям Будды, даже если пока не знаете, как их применять, так как, возможно, они рассчитаны на кого-то отличного от вас. Наша задача — передавать поучения так, чтобы они были понятны другим.
Во-вторых, важно поддерживать связь с практикующими друзьями и доверять им. Тот, кто не стирает носки, не моется, труден в общении или создает напряжение, не должен приходить в центр, поскольку он ограничивает туда доступ тех, кто хочет чему-то научиться. Центр должен быть самоочищающимся организмом.
Итак, однажды мы можем решить никогда не покидать Чистую страну и увидеть что-то привлекательное и осмысленное в каждом. Если мы будем придерживаться этого уровня и вести себя как Будда до тех пор, пока им не станем, то будем способны на многое — увидим, что каждый атом вибрирует от радости и скрепляется любовью, у всех есть просветленная природа и всё освобождается само собой.
Перевод с польского Владимира Петрова
«Буддизм сегодня», №14, 2009
Ви можете придбати цей журнал зі зручною для вас доставкою в Дхарма-шопі за адресою dharmashop.org.