БС: Как ты стала буддийским учителем?
Лена Леонтьва: Однажды Лама Оле должен был прилететь в Москву. Но произошёл августовский кризис, и самолёт не вылетел из Улан-Удэ, т.к. не хватило бензина. Оле в Москву не попадал, и мы узнали об этом, когда у нас в центре города уже был снят очень дорогой зал, много рекламы, большие, красивые плакаты. Что делать – непонятно. Мы позвонили Оле. и он сказал, что Лена должна пойти и прочитать лекцию. У меня было не очень много денег на междугородние переговоры, и я не могла сказать Оле о том, что я не умею, не хочу и просто боюсь. У меня оставалось два часа времени для подготовки, ну и пришлось идти. Как-то мне удалось это сделать. Я почему-то осталась жива, лекция прошла мирно, никто не пострадал. А спустя некоторое время Саша Койбагаров сказал мне, что страх перед публичными выступлениями превышает у человека страх смерти. И я могу сказать, что это действительно так.
Мы, конечно же, сразу объявили, что Оле не будет, что будет его ученица, и что денег мы не берём. Какая-то часть людей ушла, но осталось человек 250. Из них было очень много наших, они пришли, чтобы поддержать меня. Всё было очень хорошо.
Это была моя первая лекция. В 1998 году. 10 сентября.
БС: В своей лекции ты неоднократно упоминала о важности учителя в Алмазном пути и о необходимости делать то, что он говорит. Можно подробнее об этом?
Лена Леонтьева: Если мы практикуем Алмазный путь, связь с учителем является источником всего нашего развития. С того момента, как мы принимаем Прибежище в Учителе, он перестаёт быть отдельным от нас человеком со своей судьбой, со своей отдельной практикой, со своим отдельным чем бы то ни было. Он становится просветлённым зеркалом нашего ума, нашей связью с нашим собственным Просветлением. Поэтому нам действительно стоит воспринимать все его слова и поступки как шанс на развитие. Очень полезно создавать в своём уме привычку делать то, что он говорит. Во-первых, с практической точки зрения, потому что он мудрее нас. Он видит наш ум и знает, что действительно нужно делать, что будет полезно для нас. Во-вторых, стараясь следовать тому, что говорит учитель, мы улучшаем с ним связь и всё время как бы прочищаем это зеркало. И это касается даже таких мелких вещей, как пристёгиваться ремнём безопасности, когда мы едем в машине на переднем сиденье. Оле на каждой лекции в России и Украине говорит, что мы должны пристёгиваться. Затем он выходит из зала, садится в машину и собирается уезжать: и если вокруг есть люди, то Оле всегда оттягивает ремень безопасности, показывает его всем и говорит: “Видите, что я делаю? Я пристёгиваюсь. И вы пристёгивайтесь.” А нам это не всегда легко сделать. Смешно, но у нас это не принято. Может быть, Оле это заметил и поэтому стал так говорить, ему это кажется важным. Он говорит: “Не будьте храбрее своего Учителя. Делайте это.” И когда его спрашивают: “А сам ты пристёгиваешься?” – он отвечает: “Конечно, потому что, если бы я давал такой совет, которому не следовал сам, в моих словах не было бы силы.”
Не будьте храбрее своего Учителя, пристёгивайтесь.
Печальный пример того, что не нужно делать, – это Дима Поляков, который не пристегнулся. Он был замечательным человеком, двигателем строительства Алтайского центра и просто привлекательной личностью. Но он не сделал того, что ему сказал Оле. Оле говорил Диме лично, чтобы тот пристёгивался, а он этого не делал и поэтому погиб. Он не справился с управлением, машина съехала с дороги и перевернулась. Дима не был пристёгнут – он выпал из окна, и машина упала на него. Он погиб. Это очень экстремальный пример, но, тем не менее, всегда стоит создать в своём уме привычку делать то, что говорит учитель. Даже если нам не легко это сделать. Я, например, всегда стараюсь из принципа пристёгиваться, несмотря на возражения и шуточки со стороны водителя, просто чтобы создать в своём уме такую привычку. Я надеюсь, что если я в малом буду следовать этому, то смогу сделать это и в большем. Как правило, для этого нужно преодолеть что-то в себе, какое-то сопротивление, какое-то чувство, то ли страх, то ли смущение перед чем-то, но всегда нужно это делать.
БС: Когда говорится о нарушении связи с Учителем, часто используют такое хитрое словосочетание, как “ваджрные ады”, и иногда буддисты попугивают друг друга этими “адами”. Что же это такое?
Лена Леонтьева: Конечно, так называемый “ад” – это не какое-то ужасное место, а состояние ума, когда он полон интенсивного страдания. “Ваджрный ад” – это страдание, вызванное разрушением связи с Учителем. Бывает, что мы создаём в себе привычку не делать то, что говорит Учитель. Это лишает нас возможности развиваться, и это наше личное дело. Иногда мы бываем настолько горды, что считаем себя лучше и мудрее Ламы. Тогда у нас просто нет Учителя. У нас есть приятель или кто-то ещё, но не Учитель. А если у нас нет Ламы, то мы практикуем не Алмазный путь, а что-то другое. Мы теряем шанс на то, чтобы достичь Просветления методами Алмазного пути.
Но бывает, что человек идёт дальше, – он начинает плохо думать об Учителе, плохо говорить о нём (что ещё хуже) или мешать его работе. В этом случае в уме остаётся очень сильный негативный след, с которым очень нелегко справиться. Можно сказать, что разрушена связь.
История от Норбу, который был близким учеником Кармапы XVI, иллюстрирует, как на самом деле может выглядеть это страдание. Однажды Кармапа шёл со своими учениками по сельской местности и увидел большой камень. Кармапа попросил разбить этот камень. Ученики очень удивились. Но, поскольку шеф велел, они всё-таки разбили камень и увидели внутри небольшое пространство, в котором сидело очень маленькое насекомое. Оно было живое, непонятно чем питалось и дышало. Кармапа показал на это насекомое и сказал: “Видите, это был буддист, который нарушил свою связь с Учителем”.
БС: Говорят, что мы переродились в наших краях и у нас тяжело с деньгами потому, что мы были в прошлых жизнях недостаточно щедрыми. Что-нибудь о пользе щедрости…
Лена Леонтьева: Опять история от Норбу. Когда-то Кармапа хотел построить монастырь, для этого были нужны немалые деньги. Король Бутана, узнав об этом, сказал, что он профинансирует весь проект. Кармапа позвал к себе Норбу и сказал: “Составь, пожалуйста, список всех, кто даст деньги на строительство монастыря”. Норбу удивился: “Зачем, ведь король Бутана финансирует все?..” На что Кармапа ответил: “Нет, я не возьму с него столько денег. Он и так богат, у него хорошая карма. Давать должны бедные, чтобы улучшать свою карму!”
БС: Иногда бурное буддийское веселье выливается в странные формы – где разница между юмором и цинизмом?
Лена Леонтьева: Цинизм – это отсутствие доверия к природе своего ума, к природе Будды. Это неспособность видеть позитивные качества своего ума, ту основу, без которой развитие бесполезно. Если мы подвергаем сомнению тот факт, что есть природа Будды в каждом из нас. что каждый из нас изначально просветлён, – тогда нет почвы, на которую может упасть семя Дхармы.
ВС: Ты вспомнила в лекции о простых ответах Топги Ринпоче на слишком «святые» вопросы…
Лена Леонтьева: Топга Ринпоче был выдающимся учёным, с ясным научным умом. Он видел все наши “благоговейные” идеи. И поэтому, когда мы задавали вопросы, явно ожидая услышать ответ с каким-то глубоким таинственным смыслом, то всегда получали от ворот поворот. Когда кто-то на лекции «с придыханием» спросил его, почему Кармапа умер от рака, Топгала ответил: «Тибетцы едят очень много острого. Кармапа ел много красного перца, поэтому заболел раком и умер». Потом его ещё кто-то спросил (но тот человек уже вероятно ожидал, что он ответит): «Ринпоче, какой смысл в нашей жизни?» Ринпоче ответил: «Никакого». Он имел в виду, что нет смысла в самсаре.
БС: Ты посетила почти все украинские центры. Твои впечатления?
Лена Леонтьева: Очень всё хорошо, везде подъём. Очень хорошая фаза в развитии, когда люди действительно осознанно стараются действовать, общая тенденция к тому, что бы у центров было своё независимое место для медитации. Очень часто задают вопрос, что такое центр, для чего он нужен, люди явно осознают своё место в принесении пользы живым существам, свою роль, это очень хорошо.
БС: В твоей лекции прозвучала фраза: “Сангха – полигон для Бодхисаттвы”. Очень уж она крылатая, это твоя выдумка?
Лена Леонтьева: Это фраза часто повторяется в лекциях западных учителей о Прибежище. Принимая Прибежище в Сангхе, мы получаем идеальную питательную среду для нашего развития. Сангха – это люди, на которых мы тренируемся быть Бодхисаттвами. То есть, прежде чем выходить в широкий мир, мы стараемся быть Бодхисаттвами в узком кругу – в кругу тех, кто практикует это и стерпит.
БС: Недавно ты учила в Польше, видела там все центры, насколько мы отличаемся от наших близких западных соседей?
Лена Леонтьева: Не очень много различий. Одна очень похожая волна. Атмосфера в центрах выравнивается. Везде очень много молодёжи, люди становятся похожи друг на друга. Становятся всё более дружными, активными, действительно происходит такое развитие, какого хотел бы Оле. Он часто говорит, что хотел бы, чтобы мы развивались как ковёр травы. Не по схеме “один крутой, а вокруг много маленьких”, а чтобы росли все одновременно. Такой рост действительно виден во многих городах в Польше. Очень много силы, радости, равенства в хорошем смысле этого слова.
Фазы развития Центров в Польше и на Украине действительно очень похожи. Характеры, может быть, немного разные. Там значительно больше внешних вещей, которые сильнее отвлекают ум, и человеку труднее сосредоточиться. Мы ехали автобусом сначала по Польше, потом въехали в Россию, в Калининградскую область и, как только мы переехали границу, ум как будто бы остановился, глаза перестали бегать за яркими объектами – как будто началась медитация. Нашему уму легче отключиться от внешних объектов, так как у нас просто меньше этих красивых внешних объектов. В такой обстановке легче видеть вещи внутри, и видеть реальные ценности. То, что действительно ценно.
На самом деле важно, как человек смотрит, какие у него глаза, какая атмосфера, чего он хочет, что осознаёт, а не то, прямые ли углы в квартире.
БС: Часто задают вопрос, кто может проводить медитации и читать лекции в центрах?
Лена Леонтьева: Однажды мы задали Ламе Оле такой вопрос. Он сказал, что не хотел бы, чтобы медитации вел только один человек. Этих людей должно быть несколько. Всегда хорошо, когда ядро состоит не из одного человека, а из нескольких, потому что, если есть несколько, то всегда можно присоединиться. Какие люди? Во-первых, те, кто хорошо знает Ламу, имеет хорошую связь с Оле и хороший жизненный опыт. Дикция в этом случае – не самое важное. И Нёндро – если не законченное, то хотя бы большая часть. Но не быстрое Нёндро, сделанное за год или за два, это, может быть, слишком быстро. С двух лет это уже нормально. Это значит, что приобреталась не только концентрация, но также опыт и энергия. Тогда можно быть уверенным, что человек действительно “прожил” эту практику. Это касательно лекций.
Медитации может вести более широкий круг людей. Хорошо, чтобы не было слишком большой драмы в голосе. Любой перегиб не полезен, – например, когда ведущий на каждом шагу начинает шутить и смеяться, или, наоборот, говорит похоронным голосом. То есть такой нормальный человеческий голос. Кроме того, нужно иметь в виду, что, если мы ведём медитацию и в этот день приходит новый человек, то он именно к нам будет относиться как к авторитету. Скорее всего, если он захочет подойти к кому-нибудь и задать вопросы, то выберет именно нас. Поэтому очень важно, чтобы те, кто ведёт медитации, могли дать ясные и разумные ответы. Это может быть даже треть всех людей в Центре.
БС: Что нужно в первую очередь давать новичкам в центре?
Лена Леонтьева: Однажды Оле спросили в Москве, что нужно давать новичкам в первую очередь. Оле ответил: “Чай”. Потому что новый человек часто не готов воспринять весь объем информации, которую мы можем и хотим ему дать. Поэтому вначале нужно просто быть для него хорошим домом, хорошей семьёй. Быть дружелюбными и готовыми ответить на все его вопросы по мере их появления. Причём ответить не заморочено, не высокими сложными материями, а так, чтобы человек понял и не испугался.
БС: Часто в жизни возникает вопрос, когда есть несколько девушек – на какой остановится? Как бы, например, выбирал Лама Оле?
Лена Леонтьева: Как-то один молодой человек пришёл к Оле с какой-то личной ситуацией. И разговор начинается с того, что парень сообщает: “Оле, у меня появилась новая девушка”. Оле смотрит на него и сразу спрашивает: “Она весёлая? Она общительная? Она лёгкая? Она облегчает твою жизнь?”. Парень, немного подбоченившись, говорит: “Я не ищу лёгких путей. Я не выбираю женщин, которые облегчают мою жизнь”. А Оле: “Вот-вот! А я – выбираю”.
Елена Леонтьева приняла буддийское Прибежище 21 июня 1992 года в Москве. По образованию – математик. Работала маляром, учителем математики, программистом, художником-оформителем, уборщицей, кухаркой, менеджером, специалистом по связям с общественностью. Сегодня – редактор и переводчик Дхармы. С 1998 года живет в Московском буддийском центре.
Ви можете придбати цей журнал зі зручною для вас доставкою в Дхарма-шопі за адресою dharmashop.org.ua