
В начале лекции о медитации я обычно рассказываю одну историю. Она о бизнесменах, которым захотелось больше узнать о том, как лучше использовать время. Это были парни не промах, и им хотелось чего-то особенного. Поэтому они пошли к одному профессору, который славился своей мудростью.
И вот профессор пришел в аудиторию, сел за письменный стол, посидел минутку, а потом вынул из-под стола пустое ведерко и наполнил его камнями. После чего спросил, полное ли оно. Бизнесмены ответили, что полное. Тогда он вынул еще одно ведерко — с гравием, и начал сыпать этот гравий между камнями. Оказалось, что весь гравий смешался с камнями. Он снова спросил, полное ли ведерко, и они снова ответили «да». Тогда профессор взял емкость с песком и начал сыпать его между гравием и камнями. Высыпал и спрашивает: «Полное?» Бизнесмены кивают. Затем профессор вынул сосуд с водой и вылил ее в это ведерко. Снова все перемешалось. Тогда профессор сказал: «Эти камни — это самое важное в жизни».
Он не был буддистом, поэтому имел в виду семью, езду на велосипеде и т.д. Но эта история показывает, что если мы хотим посвятить себя какому-то важному делу, то нам придется поставить его на первое место. Иначе мы будем ходить по кругу, думая, что нужно сделать еще много всего.
Лама Оле говорит так: «Мир — это заговор, цель которого — постоянно отвлекать нас от самого важного». Мы становимся жертвами этого заговора, поскольку либо не знаем о нем, либо просто забываем. В итоге что-то незначительное заполняет все пространство нашей жизни, вытесняя самое важное.
Если мы забываем о том, что важнее всего, то напоминаем алкоголиков. Кто-нибудь говорит нам: «Ну, по стаканчику?» Мы выпиваем — и приходит запой, черная дыра. Выбравшись из него через неделю, мы видим, что в квартире бардак, а все, что нас ждет, — это пустой кошелек и долги.
Нужно постоянно напоминать себе о том, что мы считаем важным, и проверять это. Если мы хотим, чтобы наша жизнь имела смысл, нужно все значимое поставить на первое место. Это касается медитации. Она и есть этим важным делом в жизни, поскольку ведет к развитию вневременных качеств. Если бы мы лучше над этим подумали, то наверняка поместили бы ее в начало списка приоритетов.
Конечно, в нашей жизни не должно быть разделения на формальную и неформальную медитацию. Однажды Ламу Оле спросили, нужно ли сидеть для того, чтобы медитировать, и он ответил: «Не нужно. Но чтобы научиться хорошо медитировать, нужно немного посидеть». Все мы стремимся к такой ситуации, когда наш ум будет там же, где находится зад — здесь и сейчас. Это медитация, когда мы постоянно присутствуем и осознаем. Это лучший образ жизни, как сказал Кармапа III.
Итак, наша цель — не само сидение, а состояние ума, в котором функционирует Лама Оле. Его ум находится в одном месте, в то время как ноги бегают. У нас все наоборот — ум блуждает даже тогда, когда мы ничем не заняты.
Медитация важнее всего, но это лишь часть истины. Если мы хотим существенно влиять на свою жизнь, если мы и вправду намерены ее изменить, этого частного метода не достаточно. Все, что мы делаем, должно быть частью большей целостности. Как сложная конструкция, мы состоим из множества аспектов: чувств, мыслей, стремлений. Поэтому, пытаясь влиять на свою жизнь, мы должны применять комплексные методы.
И здесь не получится все быстро уладить. Дело явно не обойдется походом на эзотерический рынок и приобретением «кольца атлантов» или «анализатора ауры». Должны присутствовать так называемые три столпа учения.
Во-первых, нужно что-то узнать о буддизме, то есть получить информацию. Для этого мы идем на лекцию или читаем книги. Прежде всего, необходимо понять, какова наша цель и какой путь ведет к ней. Нужно как можно лучше разобраться и с первым, и со вторым. Если называть буддизм религией, то это религия опыта, а не веры, поэтому информация должна быть логичной и связной. Мы должны иметь возможность задавать вопросы, прояснять сомнения, что для нас очень важно. Ведь речь идет о получении истинного знания и понимания.
Мало просто услышать или прочитать что-нибудь. Важен глубокий взгляд, который практически невозможно описать. Будь по-другому, первой опоры вполне хватило бы для достижения цели. Знание в буддизме означает реализацию. Мы используем это специальное определение для того, чтобы никто не думал, что достаточно одного знания.
Прежде чем какое-то понимание поучений появится в нашем уме, пройдет некоторое время. Когда-то Лама Оле упоминал о десяти годах, теперь он вообще об этом не говорит. Поэтому давайте вести себя рассудительно, как хороший ученый, вплоть до достижения абсолютной уверенности. Это значит, что мы делаем ставку на теорию, которая лучше всего и оптимально все объясняет. Мы не говорим, что видим нечто, не видя ничего, поскольку мы не христиане. В буддизме приятно то, что это теория, выходящая за рамки средних значений.
Каждый из нас по пути к Дхарме опирался на различные теории и мировоззрения, но все вы наверняка согласитесь с тем, что Дхарма наиболее логична, связана с жизнью и ясна. И раз уж мы собрались быть хорошими учеными, у нас должно быть то, что Лама Оле называет «серой зоной». Буквально это означает, что, получив некую информацию, которую мы не в состоянии понять в данный момент, мы просто вносим ее в эту зону. Это разновидность комнаты ожидания, где все дозревает само собой.
Например, Наполеон имел привычку ждать две недели, прежде чем читать корреспонденцию, поскольку за это время большинство дел разрешались сами собой. Так и с нашей комнатой ожидания: не нужно торопиться, развитие — не конкурс, по результатам которого мы отправляемся в рай или ад. Когда появляется новый опыт, стоит проверить, подтверждает ли он нашу прежнюю теорию или же, наоборот, полностью ей противоречит.
«Серую зону» мы используем еще и для принятия решений. Речь не идет о том, чтобы откладывать каждое из них в бесконечность. Если возникает необходимость действовать, мы принимаем решения, исходя из наибольшей вероятности достижения успеха. Это и есть первый столп учения — знание и понимание.
Оставим на время в стороне второй столп и перейдем к третьему, который необходим на любом пути духовного развития. Называется он «удержание уровня» или «поведение». Эта опора базируется на методах, позволяющих нам удерживать тот уровень знания и понимания, которого мы уже достигли. Сравним это с ситуацией альпиниста, который взбирается вверх по скале. Достигнув определенной высоты, он страхуется, вбивая специальный крюк, удерживающий его от падения.
Вся эта ситуация выглядит по-разному в зависимости от людей, которые практикуют последовательно все уровни учения Будды. На уровне Малого Пути, где важнее всего закон причины и следствия и избежание того, что может принести проблемы, лучшее средство обеспечения развития — принятие обетов. Проще говоря — жизнь в монастыре в качестве монаха или монахини.
На втором уровне учения Будды, Великом Пути, где мы хотим развивать сочувствие и мудрость, все немного упрощается. Из множества личных обетов нам остается один — Обещание Бодхисаттвы: работать для блага всех существ. Благодаря ему мы получаем страховку, становясь похожими на миску, которая держится на поверхности воды, если ее бросить с моста, а не идет ко дну как камень. То, что мы приняли решение работать для блага существ, дает нам возможность удержать все развитие, которого мы достигли.
Уровень, который больше всего интересует нас, — Алмазный Путь. Страховкой на этом пути служит постоянное поддержание и развитие чистого видения. В чем оно заключается? Используя наше понимание и логику, мы видим, что пространство — безгранично, и все проявляется как неисчерпаемое богатство. Это значит, что в каждой ситуации можно найти что-то интересное и вдохновляющее.
Безвыходных положений не бывает. Если понять, что все является умом, то станет ясно, что нет никаких барьеров. Это чистое видение заключается в умении находить выход из ситуации, а также в поиске того, на чем можно строить. Мы не руководствуемся привычками, которые напоминают нам о том, что нужно готовиться к худшему. Мы не пользуемся заученным позитивным мышлением и не твердим без устали, что придем к какой-то цели, у нас получится, мы добьемся успеха. Одни варианты такого мышления глупы, другие — искусственны, поскольку не имеют ничего общего с истиной. Настоящее чистое видение дает здравый смысл и понимание того, что пространство не имеет границ.
Каждый из нас побывал в ситуации мужика, который решил занять у соседа секатор. При этом он готовится к худшему, вспоминая, как раньше сосед чего-то ему не дал, что у него шумные дети и противная жена. И так себя накручивает, что когда сосед, наконец, открывает ему двери, мужик кричит: «Да засунь себе этот секатор в одно место!»
В эту минуту ситуация полностью закрыта. Уже ничего не получится сделать, тем более, что все это создал сам мужик. Поэтому когда мы начнем учиться переламывать свои стереотипные модели поведения, которые сводятся к поиску дырки в целом, мы увидим, что всегда можно найти некий выход. Это простой магический способ, который стоит испробовать для того, чтобы убедиться, что он работает, а потом пользоваться им чаще.
Попробуем в трудной ситуации не реагировать шаблонно, а сохранять открытый ум и свежий настрой. Зачастую окажется, что случилось чудо. Самого худшего не произошло: шеф не накричал, теща обошлась без претензий. Ситуация не квадратная, не треугольная, не круглая, и если настроиться на поиск решения, на то, чтобы научиться чему-то, то так оно и будет. Свой ум мы создаем сами, и это самый интересный вид защиты.
Я рассказал о двух столпах развития: знании и удержании уровня. Теперь третий — медитация. Она должна обеспечить превращение нашего теоретического фундамента и интеллектуального понимания в настоящий опыт. Поэтому мы называем буддизм религией опыта.
Есть много разновидностей медитации, но все они, вне зависимости от уровня поучений или традиции, действуют похожим образом. Сначала медитация должна принести уму спокойствие — расслабление, позволяющее нам не ощущать себя ходячей мишенью, в которую стреляют все подряд. Благодаря этому в уме могут раскрыться его совершенные качества.
Не нужно думать, что во время медитации мы вносим в ум то, чего там еще нет. Когда мы расслабимся и, наконец, увидим, что никто в нас не стреляет, то поймем, что пространство невозможно уничтожить, что мы — пространство, а не маленький человечек, выбранный Богом для экспериментов. Перестав бояться, мы станем бесстрашными.
Бесстрашие — это качество, которое возникает из понимания того, что пространство нигде не возникало и никогда не исчезнет. Мы поймем, что все происходящее в этом пространстве не направлено против нас, не принадлежит нам и не является для нас необходимым. Просто все, что происходит, — выражение богатства ума.
Однажды к китайскому императору вызвали мудреца и спросили его, кто самый богатый человек в мире. Тому было нелегко ответить разумно, поскольку все вокруг хотели слышать одно: «Ты, о Великий Император!» Любой другой ответ грозил смертью. Однако мудрец сказал: «Есть один такой человек, его зовут Миларепа». Император воскликнул: «Как это так?!» Мудрец объяснил: «Миларепа сидит себе в пещере в Тибете, и ни одно желание не возникает в его уме. Поэтому все происходящее для него — замечательный подарок».
Это и есть то самое богатство, возникающее в уме, когда мы перестаем бояться. Можно назвать это радостью. В этом состоит второе вневременное качество ума, которое появляется тогда, когда мы реализуем его суть. Третье качество возникает из того, что, пребывая на уровне, где все выражает потенциал пространства, ничего не боясь, мы понимаем, какое бесконечное множество существ хотят достичь счастья и избежать страданий. У нас естественно появится желание помочь им. Мы называем это «активным сочувствием». Три этих качества возникают в уме сами собой, когда он спокоен.
Лама Оле использует в таком случае пример ухаживания за женщиной. Первый, плохой способ заключается в том, чтобы гнаться за ней, срывая с себя одежду и дико крича. Второй, более эффективный — работать, чтобы иметь «порше» и чековую книжку. Мы кладем ее на крышу автомобиля — и девушка приходит сама.
Еще один пример — трехмерные картинки, стереограммы. Они выглядят как пестрый цветной узор. Кто-нибудь приходит к нам и показывает: «Смотри! Тут — трехмерный слон, там — машина, а вот — дерево». Мы щуримся, голова болит, глаза слезятся — и ничего, по-прежнему виден только узор. А кто-то уже разглядывает следующую картинку: «Ух-ты! Локомотив!»
Оставшись одни, мы берем эту книжечку в руки. Немножко смотрим в нее, а мыслями как бы немножко не здесь. И вдруг мы замечаем, что на картинке что-то начинает двигаться, и появляется третье измерение. Теперь мы видим гораздо более интересную картинку, чем этот узор, — в ней есть глубина, она трехмерная. Можно рассматривать одну деталь за другой, можно смотреть на нее издалека. Кроме того, окажется, что нам уже не нужно прилагать усилия.
Интересно, что это измерение не появилось внезапно — оно присутствовало там всегда. Можно перегнуть странички этой книги, снова разгладить их, а оно по-прежнему будет там. Точно так же обстоит дело с совершенными качествами ума. Они записаны в нашем уме, но чтобы они проявились, нам необходимо расслабление и успокоение, которое дает медитация.
В линии Кагью есть три пути, ведущих к этому. Первый — путь формы, или путь средств. Второй называют путем проникающего видения, или бесформенным путем. Третий носит название пути отождествления. Чтобы следовать двум первым путям, нужно завершить предварительные практики и затем пребывать в длительном уединении. Поэтому на Западе мы придаем наибольшее значение практике пути отождествления.
Давайте для начала рассмотрим путь средств, или путь формы. Медитация здесь состоит из фазы построения и фазы растворения. Это методы, в которых применяются формы энергии и света — Будды, Йидамы. Мы отождествляемся с ними, используем вибрации мантр, работаем с каналами энергии. Практики пути средств собраны в Шесть Йог Наропы. Медитация сознательного умирания, Пхова, также принадлежит к пути средств. Эти практики требуют длительного уединения — их трудно выполнять, будучи активными в повседневной жизни. На этом пути ум раскрывается через аспект энергии благодаря использованию способности ума действовать.
Затем у нас есть путь проникающего видения или, иными словами, бесформенный путь. Здесь мы узнаем ум через его аспект осознавания. В этом случае мы работаем с двумя разновидностями медитации: одна называется по-тибетски «шинэ», вторая — «лхагтонг». В европейских языках мы говорим, соответственно, о медитации успокоения ума (или однонаправленности) и о медитации проникающего видения. Сначала мы используем медитацию «шинэ», то есть упражняемся в концентрации. В результате мы успокаиваем ум и расслабляемся. Мы добиваемся концентрации и успокоения ума путем сосредоточения на объекте.
Медитаций шинэ так же много, как и предметов, на которых можно концентрироваться. Это может быть точка в пространстве, статуэтка Будды, его воображаемая форма или наше дыхание у кончика носа. Возможные побочные эффекты медитации шинэ — способность летать, читать мысли других, проникать сквозь стены.
Когда ум спокоен, мы начинаем практиковать медитацию проникающего видения. Но это не выглядит так, что мы некоторое время делаем шинэ, а спустя три месяца решаем пойти к Ламе и попросить у него медитацию проникающего видения. Это видение просто появляется. Можно лучше понять это на примере чашки с кофе. Если не трясти ее, то на поверхности начнут отражаться разные вещи.
Два этих пути — путь средств и путь проникающего видения — ведут к одному результату — Просветлению. Просто они работают с разными аспектами нашего, ума, что довольно легко понять, если взять в качестве примера наездника.
И конь, и наездник неспокойны. Конь встает на дыбы, а человек покрывается испариной от страха. Как это можно изменить? Единственный способ — приласкать коня, успокоить его. Когда успокаивается конь, наездник видит, что все не так опасно, как ему казалось, и тоже успокаивается. Так работает медитация пути средств. Мы очищаем, выпрямляем и приводим в действие энергетические каналы в теле, в результате чего успокаивается аспект нашего сознания.
С другой стороны, можно сначала научиться ездить верхом. Конь это почувствует и подстроится сам. В этом состоит второй способ — сначала успокаиваются мысли и чувства, и все энергии в теле гармонизируются.
Итак, оба этих пути взаимосвязаны. Оба передали нам великие мастера.
Путь средств, или Шесть Йог Наропы, предавался от Тилопы через Наропу к Марпе. Марпа получил и вторую передачу — путь проникающего видения, который берет свое начало от Лодре Ринчена, Сарахи, Нагарджуны, Шаварипы и Майтрипы. Последний был вторым учителем Марпы, и именно от него Марпа получил передачу пути видения, а затем уже объединил обе эти передачи в одну.
Наши книжечки подготовительных упражнений отчасти принадлежат пути проникающего видения, поэтому в медитации на Ламу, в обращении к линии передачи упоминаются держатели линии Великой Печати. Теперь посмотрим, как два этих пути, выражающие два аспекта работы с умом, проявляются в повседневной практике. Но прежде чем разобрать по частям все наши медитации, поговорим о третьем пути — пути отождествления. Он важнее всего, так как большинство из нас следует этому пути.
Путь отождествления выглядит примерно так: мы видим что-то великолепное, выдающийся пример того, как функционирует просветленный ум — я имею в виду нашего Ламу и его совершенные качества. И мы тоже хотим развивать такие качества. Как ребенок хочет учиться у своих родителей, так и мы хотим быть похожими на нашего учителя. В рамках этих поучений мы утверждаем, что все качества учителя присущи и нам самим. Учитель для нас — зеркало, в котором отражаются наши собственные достоинства. Это логично, поскольку невозможно заметить что-то вовне, если это нам не знакомо. Это касается как позитивного, так и негативного.
Путь отождествления — специализация нашей линии передачи. Для нас важнее всего Учитель, поскольку он передает нам сущность всех путей. Кроме того, отождествление помогает нам в любой жизненной ситуации. Этот путь можно практиковать всегда и везде: в трамвае, на работе, в постели. Если же мы хотим следовать пути проникающего видения, нужны специальные условия, такие как пещера или домик.
Теперь посмотрим, как это выглядит в нашей повседневной практике. Каждая медитация начинается с концентрации на дыхании и успокоении ума. Сосредоточение на дыхании не рассеивает ум так, как это происходило бы в случае, если бы мы концентрировались на статуэтке. Мы могли бы думать: у нее кривые плечи, и уши чересчур велики. У дыхания нет ни формы, ни цвета. Это медитация успокоения ума, но в то же время и элемент пути средств, работы с энергиями, поскольку дыхание — один из тех ветров энергии, за которыми легче всего наблюдать.
Благодаря работе с дыханием можно совершать множество магических вещей. Например, во время медитации внутреннего жара, которая по-тибетски называется «туммо», можно растапливать снег теплом собственного тела. Во время медитации на Кармапу VIII мы тоже работаем с дыханием особенным способом и можем убедиться в том, насколько оно важно. В данном случае благодаря дыханию происходит определенный взаимообмен с окружающей средой.
Кроме того, существует сильная связь между дыханием и состоянием наших мыслей и чувств. Если ум неспокоен — мысли и чувства тоже неспокойны. Сосредоточение на дыхании имеет обратный эффект. Оно замедляет обычный стремительный поток мыслей и чувств, когда мы садимся медитировать, и все мысли и чувства успокаиваются.
Успокоив ум, мы придаем ему направление. В этот момент мы пытаемся противостоять всему этому заговору, которым является мир, отвлекающий наше внимание от самого важного, и напоминаем себе о цели. Здесь очень эффективна система повторений. Она может казаться нам излишней или утомительной, но это единственный способ борьбы с заговором. Поэтому в начале каждой медитации мы повторяем Четыре основополагающие мысли, которые называют обычными подготовительными практиками.
Когда ум получает направление, наступает подходящее время, чтобы принять Прибежище. Оно — тоже часть процесса принятия правильного курса.
Все в определенном смысле принимают в чем-то прибежище, пытаются на что-то опереться в поисках счастья. Так, можно принять прибежище в деньгах, родителях, отношениях, детях… Некоторые принимают прибежище менее сознательно, другие больше отдают себе в этом отчет. Они думают: «Стану профессором — буду много зарабатывать». И последовательно реализуют свою цель. Таким образом, они принимают прибежище в образовании. Другие, напротив, считают целью круглую сумму в банке и подчиняют ей всю свою жизнь, принимая прибежище в работе.
Единственная проблема со всеми этими видами прибежища состоит в том, что они непостоянны. Они могут раствориться в любой миг, и уж наверняка исчезнут в момент смерти.
Поэтому мы, буддисты, задумываемся над тем, в чем можно принять окончательное Прибежище, что имеет непреходящий характер. Тогда Лама говорит нам, что это — пространство, которое осознает само себя. Это пространство — не что иное, как Будда, первый аспект Прибежища. Второй вытекает из первого: раз уж был кто-то такой, как Будда, кто понял все и передал нам то, что может помочь нам достичь такого же состояния, мы принимаем Прибежище в его поучениях. Конечно же, мы не думаем так: «Хочу быть просветленным, как Будда. Куплю себе кольцо атлантов!» Мы начинаем интересоваться его словами, чтобы достичь Просветления.
Следующий пункт Прибежища — Сангха. Это практикующие, которые достигли такого уровня реализации, с которого невозможно упасть. С практической точки зрения мы просто используем опыт других, чтобы развиваться. Наконец, встретив учителя, который представляет Просветление, мы хотим как можно скорее достичь качеств, которыми он обладает. Поэтому мы принимаем Прибежище в Ламе. На самом деле, Лама объединяет все три объекта Прибежища.
Прибежище — великая вещь. Лама Оле говорит, что если бы мы и вправду понимали, чем является принятие Прибежища, то праздновали бы это событие каждый день. Однажды кто-то спросил Ламу во время лекции, зачем, повторив формулу Прибежища, мы говорим: «Я понимаю!» Ответ был таков: «Потому что это моя глубокая надежда».
Следующий этап медитации — так называемая визуализация. Данное слово не слишком подходит для описания этого этапа медитации, так как оно вызывает определенные ассоциации со зрением. На практике речь не идет о том, чтобы что-то видеть, что, конечно же, неплохо, но совсем не обязательно. Можно понять, как должна выглядеть визуализация, если взять в качестве примера собственный дом. Когда кто-нибудь спрашивает о нашем доме, мы можем увидеть его очень точно — как целиком, так и в деталях. Это легко сделать — мы сразу вспоминаем, как он выглядит.
Так должно быть и с нашей визуализацией. Незачем нервничать из-за того, что в начале практики все так сложно, и много новых, трудных для запоминания деталей. Нужно, чтобы со временем эта визуализация стала для нас домом — естественно, если мы ее какое-то время уже практикуем. Это должно быть скорее знанием, нежели видением.
Работа с формами энергии и света — типичный пример медитации, относящейся к пути средств. Каким образом нас могут изменить формы энергии и света? Ответ может быть понятен для психологов, которые знают о том, что два человека, если закрыть их в одной комнате, начинают копировать чужие движения. Один кладет ногу на ногу — второй делает то же самое, один раскрывает папку, второй — тоже. Точно так же влияют на нас формы Будд. Лама Оле сравнивает это с эффектом бумеранга.
Фазу медитации, во время которой мы работаем с ними, называется фазой построения. Здесь мы выстраиваем энергополе. Удерживая внимание на форме энергии и света, мы тренируемся в концентрации, или шинэ. Используя мантру, которую еще называют защитным звуком, мы получаем гарантию безопасности. Это защита не от врагов, а, скорее, от запутанности и рассеянности. Наш Лама сравнивает это с тонкой масляной пленкой, по которой соскальзывают все препятствия. Конечно же, мантры напрямую связаны с медитационным формами. Своими вибрациями они выражают то же, что и формы Будд.
За фазой построения следует фаза завершения. Форма растворяется в свете, сливается с нами, и это тоже характерный пример пути средств. В этот момент мы даем уму шанс освободить спящее в нем видение. Мы не выдавливаем его силой, а расслабляемся и даем ему шанс проявиться. При этом мы имеем дело как с элементами пути средств, так и с элементами пути проникающего видения.
Самое важное в слиянии с формами Будд — сохранять в этот момент 200% осознавания. В предыдущей фазе, во время повторения мантры, наш ум расплывался во всех направлениях. В этом не было ничего страшного, хотя мы, конечно, все время пытались вернуться к объекту медитации. В фазе растворения, однако, нужно сохранять полное осознавание, поэтому она довольно короткая.
Не стоит думать, что чем дольше мы медитируем, тем дольше должна длиться фаза растворения. Мы продлеваем ее настолько, насколько в состоянии удержать абсолютное осознавание. Иначе, как говорил Калу Ринпоче, можно переродиться огромной рыбой. Сонливость и неясность в этой стадии медитации снижают нашу сообразительность.
Когда ум перестает быть похожим на алмаз, мы переходим к дальнейшему этапу. Теперь наступает момент пожеланий. Важно помнить о том, что наши желания и вправду сбываются. Это похоже на то, как будто бы мы поймали золотую рыбку.
Есть такой анекдот про мужика, который поймал с бодуна золотую рыбку. Она ему говорит: «Ну, что, давай свои три желания — исполню». А мужик в ответ: «Да какие там три! Мне б чего-нибудь выпить да закусить».
В этом и состоит наша проблема — мы не задумываемся над тем, что наши желания исполняются. Но если присмотреться ко всем этим общим пожеланиям в медитации, можно заметить, что они имеют куда большую перспективу, нежели время действия выпивки и закуски. Если мы хотим, чтобы все существа были счастливы, то мы увидим, что в этом пожелании действительно есть смысл. Поэтому мы вкладываем в него еще больше силы.
На этом наша формальная медитация заканчивается. Появляются еще два обстоятельства, связанные с нашей повседневной практикой. Возможно, это смешно, но мы постоянно что-нибудь повторяем, даже считаем. Но в этом есть смысл — прежде всего, мы делаем так для того, чтобы знать, когда закончить.
Лама может сказать нам, чтобы мы выполняли какую-то практику вплоть до реализации, но это, возможно, немного обескураживает. И количество писем к Ламе возросло бы до космических пределов. Кроме того, это возбуждало бы множество ненужных мыслей, анализа и вопросов типа: «Уже? Или еще нет?» Поэтому счет — наиболее практичный способ. Есть определенное количество повторений, которое нужно сделать, и только. Все ясно. Другой вопрос, откуда взялись все эти повторения.
Объяснение заключается в том, что все наши проблемы возникают из-за привычек. Поскольку мы длительное время бессознательно повторяли какие-то действия, из них возникает вся наша реальность. Все возникает из повторений, привычных действий. Поэтому лучший метод преодоления привычек — повторение других упражнений.
Раз уж мы вспомнили о привычках, поговорим о привычке медитировать. Лама Оле говорит, что простирания трудны, и поэтому их тяжело делать. Единственный способ — сила инерции. В противном случае каждая следующая попытка станет великим усилием.
Когда во время курса в Кухарах я стоял у входа в палатку, у меня была возможность наблюдать за тем, как создаются привычки. Людям вдруг пришлось учиться входить в палатку через главный вход вместо того, чтобы срезать дорогу. Это встретило серьезное сопротивление. В конце концов, лень — одна из форм буддийской сообразительности. У нас к ней особенное отношение — мы сознательно не совершаем бессмысленных действий. Поэтому пришлось разъяснять каждому, что нельзя идти как обычно, напролом.
Вначале потребовалось довольно много энергии. Однако с каждым днем становилось легче, а в последний день почти все автоматически входили в палатку там, где нужно. Так возникла привычка, хотя поначалу понадобились решительные действия — одно исключение из правил приводило к тому, что все начинало рушиться.
Так же обстоит дело и с нашей привычкой медитировать — несмотря на трудности в начале, она возникает довольно быстро. Лучший момент для того, чтобы привыкнуть к регулярной практике, — это время сразу после курса, на котором мы много медитируем. Мы возвращаемся домой, полные сил и энергии, и плывем на этой волне.
Возможно, кто-то скажет: «Погоди-ка! Какие привычки? Ведь речь идет о том, чтобы быть спонтанным и без усилий действовать в любой ситуации». Я согласен. Но дело в том, что привычка медитировать имеет особенное достоинство — она искореняет все другие привычки. Например, лень, которая в конце концов, в последней фазе, ликвидирует сама себя. Можно сказать, что это не слишком элегантно…
Напомню, что Лама Оле говорит о схватке с «эго»: не нужно придерживаться правил и благородного стиля английского бокса. Это уличная драка: хватаем за горло, всаживаем пальцы в глаза, пинаем между ног… И уже потом, полностью подчинив себе «эго», можно задуматься над тем, чтобы надеть белые перчатки.
Последний вопрос — длительность медитации. И здесь действует золотое правило: мы заканчиваем практику в тот момент, когда нам еще хочется практиковать. В этом случае нам будет намного легче к ней вернуться.
В подготовительных практиках все выглядит немного иначе, в особенности это касается первых двух практик. Будь у нас возможность завершить медитационную сессию в тот момент, когда она еще доставляет нам удовольствие, мы бы ее зачастую и не начинали. То есть в случае Нендро это правило не действует, и здесь мы спокойно можем врезать себе в кость. Для этого есть способ, который я испробовал на себе. Он опирается на одно типично польское качество, по поводу которого можно рассказать такой анекдот.
Группа людей летит в самолете, и вдруг оказывается, что нужно прыгнуть с парашютом. Второй пилот подходит к немцу и говорит: «Надо прыгать!» Немец отвечает, что об этом не может быть и речи. «Но это приказ!» — говорит второй пилот, и немец прыгает. Пилот идет к французу. Тот тоже не хочет, но пилот убеждает его в том, что это такая мода. «Что поделаешь…» — говорит француз и прыгает. Пилот идет к англичанину, тот не хочет, но его удается убедить, что это традиция.
Наконец, пилот подходит к поляку и говорит, что есть приказ и нужно прыгать. Поляк: «Что ты мне такое рассказываешь?!» Пилот: «Прошу прощения, но это, вообще-то, такая мода». Поляк: «Сдалась мне эта мода!» Пилот: «Это, конечно, еще и традиция». Поляк: «Ну, и хрен с ней, с этой традицией!» В конце концов, пилот говорит: «Ну, теперь я вижу, что вы просто не сможете прыгнуть». Поляк: «Что? Я не смогу?!»
Вернемся к длительности медитации. Мы определяем свой минимум, задавая себе вопрос, сколько я могу сделать, когда совсем подавлен, в тяжелом похмелье и т.д. Мы устанавливаем для себя определенное количество, и когда приходит этот болезненный день, говорим себе: «Что? Я — не сделаю?!»
Привычка регулярно медитировать очень важна, поскольку наш ум спроектирован и построен нами самими как тюрьма с крепкими стенами и массивными решетками на окнах. Любой, даже самый маленький прутик, вытащенный из решетки, любой кусочек разваленной стены важны для того, чтобы мы, в конце концов, смогли вырваться на свободу.
Мартин Барански
«Буддизм сегодня» №7, 2005
Ви можете придбати цей журнал зі зручною для вас доставкою в Дхарма-шопі за адресою dharmashop.org.