Герой Марпа

Интервью с Ламой Оле Нидалом

Вопрос: Всякий раз, говоря о Марпе, ты называешь его героем…

Лама Оле: Я делаю это сознательно, поскольку бесстрашие является тем аспектом его работы, о котором часто забывают. Так получается потому, что монашеские институты, которые занимались переписыванием жизнеописаний великих учителей, знали больше слов для описания религиозного самопожертвования и не обладали пониманием важности бесстрашия.

Даже Калу Ринпоче разочаровал меня, когда в 1970 году, говоря о Марпе, употребил формулировку «старый дедушка Марпа». Даже он — будучи родом из страны кхампов — диких воинов из восточного Тибета — потерял уважение к резкому и немедленному действию.

В общем-то понятно, что люди, постоянно ограниченные монашескими обетами, чувствуют, что их личная жертва даёт им право на особенное положение в обществе.

По-человечески понятно, что находясь в такой ситуации они убеждены в том, что те, кто наслаждается богатством жизни в меньшей степени отвечают за свою жизнь — что они ведут себя как дети и им определенно нужно больше дисциплины. Поэтому некоторые люди считают взрывы силы, или защитной энергии нецивилизованными или даже вредными.

То, что мы узнали о Марпе из устной передачи на протяжении лет, проведённых в Гималаях, выглядело как эпическое сказание о невероятно сильном человеке. Когда он рос, люди, жившие рядом, отмечали его сырую силу и говорили так: «Если он вырастет хорошим человеком, то будет по-настоящему замечательным, но если станет плохим — нам придётся перебираться в другую долину».

В тех краях, где рос Марпа, был небольшой выбор профессий — можно было стать пастухом, разбойником или ламой. Будучи сообразительным парнем, Марпа понял, что самая интересная из всех, наверняка, профессия ламы. В то время в Тибете можно было научиться немногому, поскольку большая часть работы, сделанной Гуру Ринпоче, была уничтожена шаманистами 250 лет тому назад, около 800 года. Поэтому Марпе пришлось отправиться за поучениями в Индию, так как жившие там йогины и учителя были более других открыты к тому, чтобы поделиться своими знаниями. Поскольку во времена четырех нашествий мусульман была угроза быть убитыми, а буддийские книги и статуи могли быть уничтожены, то речь шла также и о сохранении буддийской культуры.

Сегодня, если кто-нибудь хочет пересечь Гималаи, достаточно найти трезвого шофёра и одолеть нескольких твердолобых чиновников. Но во времена Марпы это было довольно рискованным мероприятием. Например, столетием раньше, когда тибетцы решили принять религию и письменность Индии (после того, как практически всё остальное было позаимствовано у китайцев,) и с этой целью туда отправилось 108 молодых человек с тибетского нагорья, но только 8 из них вернулись обратно. Поэтому трижды перебраться через Гималаи — не просто достижение, это говорит о чрезвычайной выносливости Марпы. Особенным было последнее его путешествие, которое он предпринял уже в пожилом возрасте. Во время одного из этих путешествий, установив контроль над своими внутренними энергиями, он указал пальцем на атакующих его врагов и те моментально упали на землю, харкая кровью. Это было весьма особенным достижением.

Хотя Марпа был выходцем из тибетского высокогорья, где преобладал арктический климат, он провел 16 лет в тропиках северной Индии, собирая нашу передачу Кагью. Это означает, что у него было больше героических качеств, чем тех, с которыми ассоциируется уважительный титул лотсава-переводчик. Для меня Марпа — сильный человек с непоколебимым умом, к которому сразу возникает доверие. Он был вне игры, как скала, настоящий герой Алмазного Пути.

Вопрос: Ты часто говоришь, что стиль жизнь Марпы служит примером для современных буддистов. Слышали также, что мы — Марпа Кагью…

Лама Оле: Это так, и это новое открытие. Монашеские институции находятся у всех на виду, и мы долгое время считали, что их передача — единственная, и принимали их стиль Дагпо Кагью — передача Кагью, идущая от Гампопы, первого монаха в нашей школе. Несмотря на то, что Гампопа был очень предан своему учителю Миларепе, развил множество особенных качеств и был полностью свободен от мешающих чувств, его подход не соответствует ситуации людей, живущих за пределами традиционных стран Востока и Франции, где передача приобрела главным образом монашескую окраску. Для англо-американского, немецкого и славянского Запада, так же как для Италии и некоторых центров в Латинской Америке, Марпа является более вдохновляющим примером. Образу жизни Миларепы следуют очень немногие практикующие из разных стран, в то время как Марпа представляет собой доступный и осмысленный пример для всех тех, кто хочет преобразить свою богатую, неограниченную безбрачием жизнь в путь к Просветлению.

У такого стиля больше шансов быть принятым большим количеством людей, которые строят и защищают свое общество, одновременно поддерживают монастыри, практикуют и создают семьи. Нас можно назвать Марпа Кагью ещё и потому, что мы образованные, практичные люди, которые хотят, чтобы мир развивался осмысленным образом. Пути практиков и мирян объединяются благодаря абстрактному и критическому мышлению, которому нас научили в нашем обществе, богатству и свободе, которые обеспечивают нам разные прекрасные достижения. 254 правила для монахов и 354 для монахинь нельзя отменить, поскольку они были даны самим Буддой, в то же время разноплановые методы Марпы и Миларепы принимаются все чаще и приносят пользу все большему количеству людей, чем когда-либо.

Вопрос: Существуют ли, или существовали в прошлом, какие-нибудь известные воплощения Марпы? В предисловии к «Жизни Марпы» сказано, что в прошлом он был известен в Индии как Домби Херука и был излучением Самантабхадры, а это не главная медитационная форма в нашей школе.

Лама Оле: На самом деле это Миларепа известен как излучение Домби Херуки. Марпа был излучением формы «О! Алмаз» (Кье Дордже — тиб., Хеваджра — санскрит). Он был в союзе с Не-Эго (тиб. Дагмема, Санскр. Наиратмия), и его окружало восемь дакинь его поля силы. Многие люди наверняка вдохновлены его примером и следуют его образу жизни, который просто не может быть другим, если мы хотим удерживать взгляд Великой Печати и наслаждаться миром. Нужно быть очень внимательными и не говорить слишком часто о разных воплощениях. Миларепа не любил этого, он говорил, что это ослабляет способность Дхармы преображать человеческий ум. У всех есть шанс, и нужно вдохновлять людей, чтобы они старались как можно лучше. Когда впервые ощутишь вкус неличностных уровней ума, то свободный и радостный опыт впоследствии распространится и будет расти от жизни к жизни.

Вопрос: Какие передачи принёс в Тибет Марпа?

Лама Оле: Марпа провёл в Индии и Непале шестнадцать лет и это было то время, когда посвящения можно было получить очень легко. Они принесли много пользы ему, а сейчас и всем нам. Держатели этих передач были так щедры, поскольку хотели спасти их от исчезновения во времена нашествий мусульман. Поэтому Марпа получил от Наропы бесфор-менный путь и путь средств, который приводит к познанию природы ума посредством его энергии. Но я не знаю, учился ли он пути, который наиболее эффективен в настоящее время—отождествления с учителем, который передают Кармапы.

Вопрос: Как развивался буддизм в Тибете до Марпы? Первым мастером был Гуру Ринпоче…

Невозможно переоценить значение Гуру Ринпоче. Он придал форму и структуру буддизму в Тибете, который до этого несколько столетий складывался из нерегулярных буддийских влияний

Лама Оле: Невозможно переоценить значение Гуру Ринпоче. Он придал форму и структуру буддизму в Тибете, который до этого несколько столетий складывался из нерегулярных буддийских влияний. Оригинальная тибетская традиция шаманизма бон, которая находилась между шёлковым путём на севере и буддийской Индией на юге, после прихода туда Гуру Ринпоче разделилась на два направления. Одно ответвление, так называемый «белый бон» приняло поучения о причине и следствии и идею Просветления, в то время как «чёрный бон» продолжал применять массовые жертвоприношения, из которых черпал свою силу. В то же время в Тибет было приглашено несколько буддийских монахов. Но главный из них, тогдашнее воплощение Джамгона Конгтрула Ринпоче, вынужден был всё время скрываться, так как одна тибетская королева решила, что этот монах должен пополнить ее коллекцию мужчин. А поскольку тот хотел оставаться монахом, то в силу сложившихся обстоятельств его активность была довольно ограничена — эта дама была вездесуща. Но так как Гуру Ринпоче был мирянином и у него уже было много женщин, он быстро удовлетворил и королеву. В это время монах делал пожелания, чтобы больше никогда не перерождаться интересным мужчиной. Поэтому, когда около 1850 года он снова переродился в восточном Тибете как Джамгон Конгтрул Лодрё Тхайе, его желание, по всей видимости, сбылось — у него было длинное тело и короткие ноги. Зато молодой Джамгон Конгтрул Ринпоче, который погиб в 1992 году, во время путешествия в Тибет, где хотел проверить китайского кандидата на Кармапу, снова был привлекателен. По крайней мере, однажды, в Германии, ему пришлось просить помощи, чтобы извлечь из своей кровати одну юную даму. К сожалению, она приняла это слишком личностно и громко сетовала на то, что он не Бодхисаттва, поскольку думает только о своих монашеских обетах и не заботится о её потребностях.

Гуру Ринпоче официально оставался в Тибете еще пять лет, а потом, следующих 45 лет, он провел там тайно (поучение Гьялцаба Ринпоче). Потом, когда он удалился на Западный Континент ракшасов, людоедов, наводящих ужас, все текущие дела были переданы Йеше Цогьял, его главной тибетской супруге. Её заданием было обеспечить сохранность передачи в стране. Но, поскольку она не обладала политическим чутьём, сторонник чёрного шаманизма, Ланг Дарма, захватил власть и подчинил себе Тибет. Его люди уничтожили святыни в Самье и все следы пребывания буддизма, которые они обнаружили. Тогда исчезло практически всё, за исключением некоторых поучений Дзогчен, указывающих непосредственно на природу ума и нескольких поучений, спрятанных Гуру Ринпоче, так называемых терм. Эти термы до сегодняшних дней могут найти только те мужчины, у которых есть женщины. История про Ланг Дарму по-настоящему незамысловата, выдержана в забавном стиле, типичном для Ньингмапы, но она слишком длинна, чтобы её пересказывать.

Итак, Марпа, через 250 лет варварства, вернувшись в Тибет принёс тотальные и мощные поучения Будды — Алмазный Путь. В то время как индийский монах Атиша придал им монашескую рамку, которая и сейчас ярко выражена во всех проявлениях буддизма на традиционном Востоке.

Вопрос: Есть ли разница между передачей Гуру Ринпоче и передачей Марпы?

Лама Оле: По сути, нет, но в стиле, организации и людях, которые чувствуют себя вдохновлёнными—есть. Прежде всего, многие представители «добродетельной» государственной церкви—Гелугпы — не принимают термы как поучения Будды. Они доверяют только тем поучениям, которые можно найти в Индии, которых там весьма немного. Поскольку протекающие крыши, пожары, мусульмане, тараканы и крысы — все вместе — уничтожают бумагу и произведения искусства, очень немногие поучения сохранилось до сегодняшних дней. Поэтому младшая из школ тибетского буддизма относит себя к «Великому Пути», или Махаяне и опирается на изучение и логику, а три «старые» школы — Ньингма, Сакья, Кагью — опираются на передачи и непосредственный опыт и относят себя к «тантрическим», или трансформирующим. Ньингма придерживается только своих собственных старых поучений. Сакьяпам нравится более концептуальный подход. А Кагью в первую очередь медитируют и стараются удерживать чистое видение, применяя методы Гуру Ринпоче и Марпы. Разница в классификации заключается в том, что Ньингмапы делят свои высшие поучения на Маха, Ану, Атийогу и работают, в основном, с буддами Алмазного семейства. А поучения Сарма (новые), опирающиеся на труды Марпы, различают четыре класса тантр — Крийя, Чирья, Йога и Маха-Аннутара-Йога — которые позволяют ещё ближе отождествиться с умом Будды. Во время нашего пребывания в Гималаях, мы с Ханной получили передачу линий Ньингма и Кагью. Но мы находимся под сильным влиянием того, что мы любим, и испытываем значительные трудности с тем, чтобы воспринимать всерьёз то, что неприятно, поэтому в глубине сердца мы — Кагью.

Вопрос: Марпа и Атиша добрались до Тибета примерно в одно и то же время, в чём же заключается разница в методах их работы?

Лама Оле: Частично я уже ответил на этот вопрос, и, хотя сторонники политической корректности не выносят этого наблюдения, совершенно ясно, что люди, представители разных рас и выходцы из разных стран после столетий, проведенных в определенных условиях, ведут себя, отождествляются и относятся к женщинам очень по-разному. Точно так же, как в буддийской Европе: поляки устраивают вечеринки, чехи трудятся, литовцы дружелюбны, немцы всё организовывают, а датчане не подчиняются никаким правилам, так и на территории Гималаев: индусы сладкие, тибетцы солёные. Это влияет на «звучание» всего, что они делают. Поэтому в северной Индии, когда буддизм уничтожали, Марпа и Атиша учили, соответственно, внутренним и внешним его аспектам; Марпа сконцентрировался на Алмазном Пути, или на содержании, в то время как Атиша принес с собой форму, или организацию.

Вопрос: Что мы знаем о предыдущих жизнях Марпы? Разве его связь с Наропой была делом одной жизни?

Лама Оле: Я рассказываю только то, что получил из живой передачи, от лам-практиков, которых хорошо знал и которым доверял. Поэтому в данном случае я не могу рассказать ничего особенного. Для меня понятно, что великий Бодхисаттва заметил, как созревают замечательные условия для того, чтобы буддизм вернулся в Тибет. Затем он решил воплотиться как Марпа, чтобы это могло произойти и добился огромного успеха. Калу Ринпоче считал, что он реализовал Будду О! Алмаз. А поскольку все Будды имеют одну и ту же суть и обширную плоскость для своей активности, возможно, что по-настоящему важен только неличностный уровень. Например, если говорить о себе, то ночью, в хорошей компании, я ощущаю себя Высшей Радостью, а днём, когда смотрю, чтобы все происходило соответствующим образом—Чёрным Плащом. Лама всегда важнее всего, и это четко видно из истории о встрече Марпы и Наропы, когда в небе появилась форма Будды О! Алмаз, и Марпе пришлось сначала поклониться перед старым, сморщенным Наропой, а уже потом — гигантской форме из энергии и света, которая сияла как тысяча солнц.

Вероятно, на основополагающем уровне традиции Кагью у всего этого глубокие корни. Поскольку в нашей линии развитие опирается на близкую связь с учителем, то эта связь должна носить тотальный характер—используя тело, речь и ум и полностью нас преображая. Поэтому мы видим всех Будд как аспекты ума нашего учителя. В линии изучения сначала говорят об ознакомлении с такими качествами, как сочувствие, мудрость или сила на уровне концепций, а уже потом о понимании, что именно учитель воплощает в себе это внутреннее богатство.

Вопрос: В биографии Марпы есть история о том, как во время своего первого визита в Индию он получил поучения Махамудры от Майтрипы и Тантру Демчога от Наропы. Почему, если говорить о поучении Махамудры как о главном, именно третий визит в Индию имел особенное значение?

Лама Оле: Майтрипа научил Марпу переживать пространство как осознавание, в то время как Наропа передал ему методы, дающие возможность переживать его как блаженство. Третий визит Марпы в Индию, когда он был уже человеком преклонного возраста, является особенным, поскольку его глубокая преданность и благодарность способствовали тому, что поле силы Наропы сконденсировалось снова, хотя он и умер незадолго до этого.
Такая передача как эта — в высшей степени необычна.

Вопрос: Марпа и женщины…

Лама Оле: Тысячу лет тому назад в Тибете существала альтернатива типичной связи мужчины и женщины, у которых есть дети, по принципу «одна плюс один». Это не было строгим правилом. Ситуация, когда у сильного мужчины или женщины было больше партнёров, о которых они могли заботиться, не приводила к ревности. Похоже что сегодня на Западе хорошо работает модель «расширенной семьи», когда у какой-то пары есть дети, но их постель уже холодна. В Тибете часто бывало так, что женщина выходила замуж сразу за нескольких братьев. Это помогало в вопросах наследования—имущество семьи «следовало» за женщиной. Как я уже вспоминал, и как можно увидеть на тханках, изображающих Будду О! Алмаза, его самого и его главную партнёршу Не-Эго сопровождало восемь других женщин. Сначала они учились у него, а потом нашли себе мужей, которые тоже становились учителями и продолжали передачу. Если вы знаете нашу западную историю Кагью из книги «Верхом на Тигре», то, наверняка, увидите в ней современные отголоски активности Марпы и заметите, что его активность по-прежнему эффективна.

Вопрос: Поскольку учителя Марпы — Наропу — Тилопа вёл по пути с помощью методов безумной мудрости (широко известных двенадцати тяжких испытаний), можно ли обнаружить следы этого стиля в поучениях Марпы?

Лама Оле: Каждый учитель, который применял к некоторым своим ученикам суровые методы (так, как Тилопа поступал с Наропой и Марпа с Миларепой), потом серьёзно отговаривал их от применения такого подхода к кому бы то ни было. Он говорил им прямо: «Ты был последним дураком, с которым можно было так поступать». Сегодня это ещё более справедливо. Я знаю, по крайней мере, одного ламу, ученика Калу Ринпоче, который еще до недавнего времени сначала «трепал» своих учеников, а потом их «восстанавливал» во время трёхлетнего отшельничества. Ему удалось выпустить в свет целую серию тяжелых случаев: по-настоящему невротичных молодых людей, которые думают, что вина за неправильные инструкции, которые они получали лежит только на них. Сегодня лучший способ привести людей к развитию — это вдохновить их отождествляться со своей собственной силой и становиться независимыми, а также помогать им в понимании того, что высшей истиной является высшая радость — чем лучше они функционируют в мире, тем ближе они к своей Будда-природе. И хотя, благодаря двенадцати большим и двадцати четырём малым испытаниям, Наропа разрушил концепции в своем уме, а Миларепа, скорее всего, практиковал по причине паранойи—страха, что, умирая, он унесет в своем уме смерть тридцати пяти убитых им людей—мы, обучая современных буддистов, должны больше концентрироваться на позитивном аспекте их жизни.

Вопрос: Как случилось, что 200 лет в нашей линии не практиковались тантры Марпы, пока 17-й Кармапа не получил их летом 2003 года от мастера Сакьяпы Лудхинг Кхенчена Ринпоче? Какие это тантры и в чём их значение для нас?

Лама Оле: Я не знаю всех деталей. Кюнзиг Шамарпа пригласил Ханну и меня на посвящения, но, поскольку меня ждала тысяча украинцев, смогла поехать только Ханна. Сакьяпы пишут лучшие комментарии к тантрам, у них необычайно учёная и точная традиция — поэтому в прошлом тантры были переданы именно им. А сейчас возвратились. Некоторые из них имеют центральное значение в нашей линии, другие — второстепенны, но все они важны и не должны быть потеряны.

Вопрос: Вдохновение Марпы очень важно для нас, поскольку мы выполняем подобную работу на Западе. Одним из последних посвящений, данных Цечу Ринпоче на Западе в Кухарах, было посвящение Марпы. В чём смысл этого посвящения для твоих учеников?

Лама Оле: Практика мирян представляет собой великий пример для мира, если не считать крайностей поведения, которых мир не только не любит, но и которым не собирается следовать. На Западе, прежде всего во Франции, монастыри демонстрируют рясы и дома монахов, в которых те остаются в закрытом отшельничестве до конца жизни. Этот подход многим не нравится. У них есть сомнения, что периодические визиты учителя могут заменить стабильное развитие. Им тяжело понять, что мы можем получить его благодаря взаимообмену во время общения друг с другом. Мирянин — как Прометей, наоборот, вдохновляет. Самый привлекательный пример—это выхватывание пламени мудрости в момент получения просветляющей передачи Будды, распространение его посредством медитации, сознательного и правильного взгляда и, наконец, передача его другим, чтобы он принёс пользу в их жизни. Как миряне, мы делаем именно это, опираясь на просветлённый взгляд в обусловленном мире, чтобы создать лучшее общество и хорошие связи с людьми. Всякий раз на абсолютном уровне имеет смысл делиться окончательным поучением Великой Печати. Если нам удастся совместить самую глубокую буддийскую медитацию с действием — мы изменим мир.

Многое из того, что происходит, можно сравнить с объединённой теорией поля—это недавнее открытие, сделанное в Индонезии. Эта страна состоит из бесчисленных островов, населенных похожими видами обезьян. Поскольку тамошние воды кишат акулами, то проливы между островами являются для обезьян непреодолимой преградой. На одном из островов учёные научили обезьян мыть корнеплоды перед едой, чтобы обезьяны не царапали себе губы во время еды. Постепенно другие обезьяны переняли этот навык. Когда последняя обезьяна на первом острове научилась этому, первая на следующем начала мыть корнеплоды без всякого видимого физического контакта или вмешательства извне.

При нынешней силе коммуникации, благодаря интернету и взаимному доверию взгляды будут распространяться всё более эффективно. Наши культуры могут приносить взаимную пользу друг другу. Мы можем процитировать здесь Манфреда Зегерса, известного эксперта в вопросах буддизма: «Тибетцы лучше знают, чему стоит научиться, зато мы лучше знаем, как воплотить это в жизнь». Тибетцы заучивают наизусть буддийские книги, которые обладают силой приносить Просветление, в то время как у западных людей достаточно много счастья, чтобы создавать здесь связь. Мы задействуем тело, речь и ум, силу интуиции и ассоциации, чтобы воплотить в жизнь то, что мы поняли. У нас одновременно есть и пирожное, и возможность его съесть. Мы можем наслаждаться счастьем ночью и иметь столько детей, сколько мы в состоянии обеспечить.

Мы родились в лучшей из частей мира и можем использовать нашу свободу практически, медитируя ежедневно хотя бы в течение небольшого времени. Мы можем осознавать потенциал других и совершать действия, приносящие пользу. Какая другая жизнь могла бы быть полноценнее? Давайте использовать её, пока гетто наших больших городов не начали гореть.

«Буддизм сегодня» №5 (2004)


Ви можете придбати цей журнал зі зручною для вас доставкою в Дхарма-шопі за адресою dharmashop.org.ua